Михаил Ильич Плотников родился 7 ноября 1922 года в сибирском городке Татарске, но трёх лет его привезли в Ленинск-кузнецкий, и своей истинной «малой родиной» он считал Кузбасс.
Вырос в Ленинске-Кузнецком, там учился, отсюда же в сентябре 1940 года был призван в армию. А в 1941-м – война. Рядового 86-го железнодорожно-строительного батальона посылают в Томское артучилище. Шесть месяцев обучения, звание младший лейтенант и 406-й артполк 116 стрелковой дивизии в качестве командира огневого взвода. Потом для него началась война.
3 марта 1942-го на Западном фронте командир огневого взвода. Первые бои. Первые ощущения и страха, и боли, и потерь. Он особо запомнил «Заячью» гору, которую немцы облили водой. И вчерашние курсанты под сплошным огнём, теряя людей и купаясь в крови, все-таки шли вперед… Бой под дотла сожженной деревней Сининки, у села Гореловского, за Варшавское шоссе, за которое немцы стояли насмерть.
Он воевал под Сталинградом с первого и до последнего дня. Уже командир взвода артразведки, уже звание – лейтенант. Ему везло. Шесть месяцев беспрерывных боёв, да еще в разведке и ни одного ранения. От взвода к концу боев осталось всего пятеро из 24 человек.
Спустя десятилетия после кровавых боев под Сталинградом Михаил Ильич Плотников разыскал немецкого солдата, которого взял в плен. Дружба, вспыхнувшая между бывшими врагами, продолжалась 10 лет.
После Сталинграда – Белгород, потом Харьков. Затем тяжелая контузия. Госпитальные полгода. Тыл. Инвалидность. Конец войне.
Михаил Ильич Плотников с войны вернулся инвалидом второй группы по зрению. Он заново учился читать, ориентироваться. Специальности никакой. Поработав в газете, напечатал «неудачную» статью. Из редакции пришлось уйти.
Он мытарился по разным работам. Скрывал инвалидность. Ожидал, когда подвернется, наконец, дело по душе.
В 1950 его направили учиться в Юршколу в Новосибирск. Казалось, он нашел себя и твердо знал, чем будет заниматься.
В 1952 году получил диплом юриста. Назначения не получил «за вольнодумство».
Плотников лёгок на подъем. Поехал в Тувинскую автономную область. На перекладных пересек Саяны.
Затем снова Ленинск-Кузнецкий, Киселевск, Таштагол, Кемерово.
В областном центре Михаил Ильич – помощник прокурора Центрального района. Но! Новые повороты судьбы и Плотников работает в юрисконсульстве в Совнархозе.
Прошло какое-то время и Михаила Ильича восстанавливают в прокуратуре, но направляют следователем в Прокопьевск.
В 1960-м Михаил Ильич Плотников стал следователем в милиции. Двадцать один год он прослужил в УВД г. Кемерово. 18 лет – следователем и три последних года перед отставкой начальником 84-й спецкомендатуры. Работе он отдался без остатка. Чтобы только попасть в милицию, он отказался от инвалидности, он даже «обманул» врачебную комиссию – скрыл дефекты зрения, но своего добился. Искал особых благ? Отнюдь нет. В милиции оклад оказался в четыре раза меньше, чем в адвокатуре.
Как он работал? За 21 год поощрений получил: от министерства – ценные подарки (два раза); от областного управления – ценные подарки (четыре раза); денежные премии – 13 раз; благодарности – 8 раз; Почетные грамоты от УВД облисполкома, УВД горисполкома, ГК КПСС и горисполкома, РК ВЛКСМ более десятка.
Шел год за годом – комендатура №84 была признана одной из лучших в городе.
На пенсию Михаил Ильич Плотников уволился лишь после нелёгкой операции. Но он не покинул свой коллектив: будучи на пенсии, как вольнонаемный, он занялся строительством.
По его инициативе и непосредственном участии построены пристройка к зданию УВД города Кемерово и два жилых дома для сотрудников. Дома – для людей, любви к которым Плотникова научила война.
В своих книгах Михаил Ильич всегда вспоминает о войне, через горнило которой ему пришлось пройти, и память о которой навсегда сохранилась в его мужественном сердце.
Автор сборников стихов и рассказов. Михаил Плотников, находясь на пенсии, продолжал вносить свой неотъемлемый вклад в патриотическое воспитание молодых сотрудников: его очерки и эссе о войне публиковали как местные средства массовой информации, так и центральные.
«Я абсолютно уверен – если ты хочешь испытать чувство искренности и веры, которые тебе дарят люди, слушая или читая твои воспоминания о войне, будь перед ними откровенен, не рисуйся героем, не создавай впечатления бесстрашия к смерти в бою, сумей искренне передать чувство преодоления страха, говоря правду, даже ту, которой ты сам боишься, скрывая её даже от себя, и не прячь глаза – люди ответят тебе искренним пониманием и переживут твое прошлое вместе с тобой.
Нельзя судить о прошлом
Мерками сегодняшнего дня,
Как нельзя прочувствовать ожога,
Коль не коснулся ты огня.
Михаил Плотников,Ветеран Великой Отечественной войны и органов внутренних дел
Вы имеете возможность познакомиться с небольшим отрывком из недавнего произведения М. Плотникова.
«…Через 17 дней после того, как мы покинули передовые позиции Западного фронта, третьего сентября 1942 года, совершив двухсотсорока километровый пеший марш, дивизия вышла в район боевых действий Кузмичи – Опытное.
Уже на рассвете в составе первой гвардейской армии мы пошли в наступление западнее Балки Каменная и Яблоневая. Перед первой гвардейской армией, в состав которой вошла и наша дивизия, стояла задача соединиться с 62-й армией Чулкова, чтобы объединить силы и вступить в бой, который был обречен на очевидный провал.
На мой взгляд участника этих боёв, обращаясь к тем дням с сегодняшней оценкой, я считаю, что боевая задача перед дивизией была поставлена поспешно, без хорошо продуманного тактического плана, авантюрно, без учёта фактических возможностей дивизии после длительного марша.
Мы вошли в бой без предварительной разведки, без данных об огневых рубежах противника и противостоящих нам силах, без целевой артподготовки и без поддержки авиации.
Во время начала наступления, наш 406 артполк и пехота не имели карт местности и обозначенных на них хотя бы контуров немецкой обороны, расположения их огневых точек. Поэтому мы вынуждены были открывать огонь по площадям лишь предполагаемых целей впустую, или по обнаруженным уже в бою огневым точкам противника.
Наш артогонь без достаточной разведки обороны немцев был неэффективен и не выполнял поставленной боевой задачи. Обстрел позиций немцев был по существу вслепую.
И все-таки, несмотря на тактически неблагоприятные, тяжелые и сложные условия боя, дивизия сибиряков в первые дни боев, обливаясь кровью, неся значительные потери, продвинулась на два–три километра в глубь обороны немцев, овладев стратегически важными высотами 112,2 и 130,7.
Слишком дорогая цена была заплачена за эти высоты, однако время и цель оправдывали действия…»
